Четыре свечи спокойно горели и потихоньку таяли… Было так тихо, что можно было услышать, как они разговаривают. Потрескивая огоньком, первая свеча сказала: “Я – Спокойствие. К сожалению, люди не умеют меня хранить. Думаю, мне не остаётся ничего другого, как погаснуть!” И огонёк свечи погас. Вторая

— Вы — кузнец? Голос за спиной раздался так неожиданно, что Василий даже вздрогнул. К тому же он не слышал, чтобы дверь в мастерскую открывалась и кто-то заходил вовнутрь. — А стучаться не пробовали? — грубо ответил он, слегка разозлившись и на себя, и на проворного клиента. — Стучаться? Хм… Не

— Алло, здравствуйте! Могу я поговорить с Богом? — Здравствуйте! Соединяю! — Здравствуй, Душа моя! Я внимательно слушаю тебя! — Господи, впереди Новый год! Прошу Тебя, исполни мои желания! — Конечно, дорогая, всё, что угодно!… Но сначала я тебя соединю с отделом исполненных желаний, постарайся

Не зовите меня в Бундестаг! Мне не жалко погибших немецких солдат,Что хотели с землёю сравнять Сталинград,Этих Гансов и Фрицев, лежащих в могиле,Потому что они мою землю бомбили.Мне не жалко лоснящихся, наглых и потных,Опьяневших от крови безмозглых животных.И за хворост, что брошен был в пламя

(Письмо в редакцию)Уважаемые товарищи редакторы и дорогие наборщики! Узнав из газеты, что вы выпущаете специальный дамский номер, то прошу присоединить и мой скромный голос.Потеснитесь слегка, дорогие писатели! Позвольте и мне какое-нибудь местечко сообщить насчет женского вопроса и насчет