Искусственно вброшенная тема об отношении к наследию русского философа Ивана Ильина породила новую дискуссию между так называемыми красными и так называемыми белыми.
Говорю «так называемые» не потому, что желаю кого-то обидеть. Просто речь идет не о людях, разделенных классовыми или иными жизненными интересами.
Это не крестьяне против помещиков, не рабочие против капиталистов, не ученые против священников и не партизаны против офицеров. И те, и другие принадлежат в основном к одному и тому же социальному слою и, если внимательно к ним присмотреться, не собираются что-то радикально менять в устройстве нашего общества в обозримом будущем. Однако пламя борьбы за правильную трактовку прошлого вспыхивает между ними при любой удобной возможности. Впечатления от этих перепалок давно потеряли свою свежесть и переместились в категорию «дежавю». А между тем копья ломаются, щиты трещат, а между людьми, которые еще вчера худо-бедно ладили друг с другом или даже делали общее дело, возникает неприятие.Ждать, кто в этих спорах окажется умнее, можно бесконечно, но я всё же не теряю надежды. Мне кажется, это все-таки должны быть «красные». Ведь они марксисты, а марксизму свойственен диалектический метод, согласно которому две противоположности рано или поздно должны породить некий примиряющий синтез. И то, что в головах образованных людей этого синтеза не произошло, само по себе является вызовом марксизму, проверяет его на прочность.
Бесплодность красно-белых споров подчеркивается тем, что идеологически окрашенные рецепты с обеих сторон всё больше смещаются в сторону символических жестов, которые граничат с магическим мышлением. Проблем у нас сейчас очень много. Что и говорить, целый блок НАТО на нас ополчился, и страна должна выстоять во что бы то ни стало. Как реагирует «красный»? Надо вернуть памятник Дзержинскому на Лубянскую площадь – и тогда всё у нас получится. Как реагирует «белый»? Надо вынести Ленина из Мавзолея – и тогда всё у нас получится.
Я не утверждаю, что все эти люди не могут предложить ничего дельного. Могут и предлагают, но зачастую это никак не пересекается с декларируемой идеологией. В рамках же красно-белой дискуссии – раздолье для современного шаманизма.
Нельзя отрицать важность символики. Но всегда нужно помнить, что утверждение одной символики и низвержение другой способно быть и актом исторической справедливости, и средством символического подавления той или иной группы людей. Последнее, например, произошло и продолжает происходить на Украине под видом «декоммунизации». Учимся ли мы на этом примере? Наверное, да. Но, увы, не все. Так, недавно одно общественное движение провозгласило целую программу искоренения советских топонимов. Не спорю, бывает забавно, когда прекрасный старый храм обнаруживаешь на улице Коммунистической. Но уж такова наша история: всё перемешано – и смесь эту разделить уже невозможно.
Поскольку реальная жизнь идет своим чередом, не очень сильно отвлекаясь на споры, коренящиеся в событиях столетней давности, можно задать вопрос: а в ней, в этой реальной жизни, не произошел ли уже тот синтез, который никак не достигается в спорах? И мне всё больше кажется, что мы как минимум находимся на пути к такому синтезу.
Этому есть доказательство, которое бросается в глаза. И «красные», и «белые», за незначительными исключениями, поддерживают специальную военную операцию и курс Владимира Путина на достижение подлинной независимости страны. И такие левые, как Захар Прилепин, и такие правые, как, скажем, Дмитрий Конаныхин, многое делают для фронта и для победы. Наверное, этого фактического единства не было бы, если бы идейные противоречия носили действительно сущностный характер.
Видимо, в самом характере нашего государства уже заложены оба начала. В самом деле, даже в символическом плане это так. Наш трехцветный флаг, унаследованный от Российской империи, поднимается под мелодию гимна Советского Союза. И это единство уже не устранить, недаром же в свое время так и не удалось написать слова на музыку Глинки. У нас устанавливаются памятники правителям исторической России – от Ивана III до Александра III, но вместе с тем появляются и новые памятники Сталину, а на новых российских территориях местные власти восстанавливают памятники Ленину, разрушенные в процессе украинской «декоммунизации».
В своем территориально-политическом устройстве мы воплотили идею единой и неделимой России, «русского мира», и вместе с тем сохранили советский принцип этнических автономий, от которого тоже никто не собирается отказываться – главное, чтобы он не приобретал признаки этнократии.
В экономике тоже проявляется это двуединство. С одной стороны, после того, как были изжиты либеральные глупости, государство вновь обнаруживает себя в роли двигателя хозяйственного развития. Без государства нет инноваций, нет больших инфраструктурных проектов. Но вместе с тем никто не собирается ликвидировать частный бизнес; напротив, государство занято его заботливым выращиванием. Требовать дальнейшего огосударствления экономики бессмысленно, здесь достигнут разумный предел. Но и инициативы по массовой приватизации неизбежно натолкнутся на печальные воспоминания о прошлом опыте. С третьей же стороны, цифровизация и внедрение искусственного интеллекта может привести к возрождению экономического планирования на новом уровне.
Наконец, Российское государство отстаивает традиционные ценности, но это не исключительно ценности «России, которую мы потеряли». Это ценности семьи, Отечества, традиционных религий, но это и ценности труда, справедливости, солидарности. И «красные», и «белые» найдут здесь то, что им дорого.
Прообраз того идейного синтеза, о котором я говорю, вообще-то был дан еще в годы Гражданской войны, когда и красные, и белые маршировали под песни с одной и той же музыкой, но с разными словами. Шли дроздовцы и пели: «Офицерские заставы занимали города». Шли дальневосточные партизаны и пели: «Партизанские отряды занимали города». Сегодня, на мой взгляд, единая мелодия важнее разницы в словах. Как бы ни разделяло нас прошлое, перед лицом будущего мы должны быть вместе.
Свежие комментарии