Старухи

 

Знаете, из чего состоит Вселенная?

Думаете, из молекул и атомов?

Нет! Вселенная состоит из голосов...

Прислушайтесь! Замрите на секунду, и вы услышите голоса тех, кого давно нет...

Посмотрите на небо. Видите в очертаниях облака до боли знакомое лицо?

А капли дождя по крыше разве не вызывают в вашей памяти картины из далекого прошлого?..

«Дружба крепкая не сломается,

Не расклеется от дождей и вьюг.

Друг в беде не бросит, лишнего не спросит,

Вот что значит настоящий, верный друг!»

Нестройный хор шестилеток в который раз старательно выводил строчки из мультика.

Нас было три - я и две Маринки. Деревенские дома стояли рядом, мой - посередине. У нас были родители, бабушки и дедушки. Мы жили своей счастливой детской жизнью в полной гармонии с миром.

И мы давали «концерты».

А на лавке напротив сидели они - наши слушатели.

Наши бабушки и все обитательницы окрестных домов.

«Баушка Матвева». Так мы ее звали. Дом ее стоял с краю. В нем так и не появилось электричество. «Бог не дозволяет» - как - то раз услышали мы. Ничего не поняли, конечно. Но лучина нам нравилась. Таинственная такая...

Из «удобств» в избе была только печка. Крыша избы была покрытая толем, в окна немилосердно дуло.

В красном углу висели иконы. На отгороженной кухоньке - неизменные карамельки.

Мы слышали, что баушка Матвева - старовер. Что это такое, мы до конца не понимали. Мне она напоминала бабу Ягу. Только очень добрую. Мы забегали к ней прятаться, когда одну из Маринок искал вечно подвыпивший отец.

Она всегда ходила с палочкой, медленно - медленно, и всегда в черном.

И она была одна. Не помню, чтобы хоть раз к ней приезжал кто - то из родни. Не уверена вообще, что у нее вообще была родня.

Причину ее одиночества я знаю - война. Мужиков выкосило, во многих деревнях на долгие годы целые улицы составляли горькое бабье царство.

Баба Нюра. Строгая маленькая старушка в маленькой избушке. С белыми шторками на окнах с вечно цветущей геранью.

Так и вижу ее, с коромыслом бредущую к колодцу. Поравнявшись со мной, она неизменно маленькой ладошкой зачерпывала пригоршню воды и брызгала на меня. И мы обе заливисто смеялись. Старая и малая. Так она и прожила всю жизнь одна. Ее судьба тоже полегла где - то на фронтах Отечественной...

Тетя Паша. Вечно улыбающаяся, неунывающая. Всю жизнь держала нехитрое хозяйство. Муж погиб на фронте. Дети остались сиротами. Воспитала их одна, не жалуясь и не ропща. Дети выросли и разъехались, кто куда.

Скрюченная, тетя Паша всегда ходила как - то боком. Быстро - быстро передвигалась по своим многочисленным хозяйственным делам, успевая между делом угостить нас чем - то вкусненьким.

Тетя Нюра. Война забрала и ее мужа, но было много родственников в разных городах Советского Союза. Иногда они навещали ее и тогда дом оживал. В остальное время он печально смотрел на улицу тихими чистыми окнами с неизменной геранью на подоконнике. Комната ее всегда сияла чистотой и строгим порядком.

Вот такие жительницы нашей улицы были постоянными благодарными нашими зрителями.

Энергия в нас била ключом, концерты мы устраивали часто. Детскими каракулями писали объявления и развешивали их на столбах. Наивные, мы думали, что бабушки их читали. Но главное, что ровно в шесть вечера они все дисциплинированно приходили на «концерт»

А мы пели. Кувыркались. Читали стихи и показывали сценки. Нехитрый репертуар обновлялся редко, но наши бабушки терпеливо досматривали концерт до конца, радуясь и удивляясь, как в первый раз. Заслуженной нашей наградой были неизменные аплодисменты и карамельки.

Мы убегали по своим детским делам, а они потом еще долго не расходились, тихонько о чем - то беседуя...

Только теперь, спустя много лет, я поняла всю глубину трагедии этих величественных старух.

Проклятая война лишила их юности. В награду за тяжелейший деревенский послевоенный труд они получили одиночество. И долгие - долгие вечера.

Они были тихие, эти старухи. Мне они казались вечными, как сама земля. Как будто они были всегда. И всегда будут. Неизбежные и постоянные, как деревенский закат. Своими невесомыми еле заметными шагами они тихонечко - тихонечко крутили земной шарик навстречу новому дню.

Мы шли дальше, а они оставались неизменными. Только облик их постепенно стирался сквозь призму времени.

Пока, одна за одной, они, так же тихонечко, как и жили, не ушли туда, откуда не возвращаются.

Песчинки мироздания.

Частички моего сердца.

Биения жизни...

Всем, кто родом из детства, посвящается...