Меня заинтересовало интервью из нашей городской газеты. Город у нас небольшой, но тенденция, о которой рассказывается в статье, общая для всей страны, надеюсь.
О том, что молодежь распущенна, писали еще античные авторы. Во все века старшее поколение бывало недовольно молодежью. Но как на самом деле обстоит дело?
Об этом мы решили узнать в отделении охраны репродуктивного здоровья, которое уже 21 год работает именно с молодыми великолучанами. Заведует отделением все эти годы врач-гинеколог Ольга Лукина.
– Ольга Вениаминовна, вроде еще недавно здесь, на улице Дружбы, 27/42, висела другая вывеска – «Отделение планирования семьи». Почему сменили название?
– Когда мы говорим о планировании семьи, у людей возникают вопросы в основном о контрацепции, абортах. Охрана репродуктивного здоровья – более широкое понятие, в него входят профилактика абортов, профилактика заболеваний, передаваемых половым путем, воспалительных заболеваний у девочек, пропаганда здорового образа жизни (отказа от курения, алкоголя, наркотиков).
Мы хотим, чтобы наши дети сохранили репродуктивное (то есть детородное) здоровье и тем самым избежали бесплодия. Ведь бесплодие сегодня – огромная проблема для страны. Каждая 4–5 супружеская пара не может иметь детей. А причины – как раз инфекции, передаваемые половым путем, и неудачно сделанные аборты в юном возрасте.
– В 1994 году, когда создавалось отделение планирования семьи, первостепенной проблемой были именно аборты?
– Тогда были две главные проблемы – аборты и сифилис. С 1992 года в стране пошел резкий рост заболеваемости сифилисом и другими инфекциями, передаваемыми половым путем. СПИД тогда только-только в Россию пришел. И отмечалось большое количество подростковых беременностей. Поэтому по всей России стали открывать отделения планирования семьи, призванные заниматься этими проблемами.
– Проще говоря, учили предохраняться?
– Мы вовсе не пропагандировали секс и контрацепцию. Но когда к нам обращались девушки со своими проблемами – заболеваниями, нежелательной беременностью, – мы помогали им с лечением, реабилитацией и затем уже – да, учили контрацепции. Как следствие.
В 90-е годы отмечался всплеск половой активности среди несовершеннолетних, планка начала половой жизни понизилась до 16 с половиной лет. И на фоне недостатка знаний это стало серьезной проблемой.
– Что изменилось за 20 лет? Ваши усилия принесли плоды?
– Все эти годы мы работаем не только индивидуально, по факту обращения к нам (в год – до 3500 обращений), но и ведем просветительскую деятельность – выходим с лекциями и беседами в образовательные учреждения города. И я вижу изменения. Хотя средний возраст начала половой жизни и сейчас составляет 16–17 лет, нельзя не заметить, что молодые люди стали относиться к этому более разумно, предохраняются, соблюдают верность партнеру. Когда я собираю анамнез, вижу, что беспорядочных связей стало намного меньше.
Сейчас вот девочки-выпускницы идут на профосмотр для поступления в институты. Я сама была поражена – 70-80% из них не живут половой жизнью. Понятно, это те благополучные девочки, которые думают о будущем, собираются получать образование, делать карьеру.
Но и молодежь в целом за 20 лет стала грамотнее, информированнее, она более ответственно относится к своему здоровью, к семье, к отношениям. Этому способствует и политика в государстве, которая сейчас направлена на здоровый образ жизни, на ограничение курения и алкоголя, пропаганду спорта. Мне кажется, движемся в лучшую сторону.
– То есть молодежь вовсе не так распущенна, как некоторые считают?
– Абсолютно! Сегодня мы пропагандируем воздержание в юном возрасте. Это становится актуально и модно. Когда же молодая пара начинает интимные отношения, они должны быть информированы о том, как избежать нежелательной беременности и аборта, а также заболеваний, передаваемых половым путем.
– Говоря о молодежи, какой возраст Вы имеете в виду?
– Мы занимаемся сохранением репродуктивного здоровья, то есть речь идет прежде всего о молодых людях, которые должны создавать семьи и рожать детей. Но конкретных возрастных ограничений нет.
– Могут и несовершеннолетние прийти?
– Несовершеннолетние девочки имеют право самостоятельно прийти на прием к гинекологу с 15 лет. Вообще решать вопрос о любом медицинском вмешательстве подростки могут с 15-летнего возраста. Есть такой приказ Минздрава. До 15 лет они приходят с мамой.
– Чем отличается прием в вашем отделении от похода в женскую консультацию, поликлинику?
– В коридоре поликлиники можно встретить бабушку-тетушку-соседку, и девочка боится, что пойдут разговоры. У нас же анонимный и конфиденциальный прием. Мы не требуем документов и относимся с уважением к подросткам, с какими бы проблемами они не обратились. Все учащиеся и студенты принимаются бесплатно.
Я сама – врач-гинеколог, так что мы осуществляем не только профилактическую работу, но и лечебно-диагностическую. Принимают также психолог и психотерапевт. К этим специалистам можно обращаться по разным поводам: внутриличностные проблемы (комплексы, страхи, неуверенность в себе и т. п.), взаимоотношения родителей и детей и другие проблемы.
– Например, такой повод, как анорексия, встречается в Великих Луках?
– Проблема есть, случаи такие я знаю. Как правило, первично девушка обращается к гинекологу с жалобой на отсутствие менструации, а в ходе обследования выясняется, что она практически не ест, из-за чего наступила недостаточность яичников, матка уменьшилась в размерах. Аменорея стала ответной реакцией на анорексию. Сама девушка этого не понимает, так как неадекватно оценивает свое состояние. Поэтому направляем ее к психотерапевту. Это проблема психологическая и психотерапевтическая.
Лечится анорексия долго и сложно. Поэтому, как только родители или подруги увидели какие-то симптомы (девочка отказывается от еды, резко худеет, у нее бывает рвота, страх съесть лишний кусочек и т.д.), надо сразу бить тревогу и вести эту девочку к специалисту.
– Сталкиваетесь ли Вы с нетрадиционной ориентацией своих пациентов?
– Тоже актуально. Случаи такие есть, хотя и в небольшом количестве.
– Но ведь гомосексуальность не лечится?
– Как правило, это так. В такие отношения вступают по обоюдному желанию. Однако был в моей практике случай, когда взрослая женщина приблизила к себе 15-летнюю девочку и жила с ней половой жизнью. И девочка считала себя лесбиянкой. Но вдруг появляется мальчик, в которого она влюбляется... Получается, что ориентация у девочки была вполне традиционная, просто к 15 годам еще не завершился процесс половой идентификации. А взрослая женщина вторглась в этот процесс, навязала ей свои представления...
– В западных странах огромное внимание уделяется этому вопросу. Права геев стали мерилом демократии. Россию жестко критикуют за запрет пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних. Что Вы думаете по этому поводу?
– Наш город маленький, провинциальный. Слава Богу, что пропаганды гомосексуальности нет. Не вижу и гонений на таких людей. В чем-то их можно пожалеть. Им приходится нелегко. Осознание того, что ты не такой, как все, может ввести в стресс, депрессию. Особенно если речь идет о подростке. Стараемся подходить к ним с максимальной тактичностью.
У некоторых гомосексуальность заложена природой, и с этим ничего не поделаешь. Другие попадают в эту среду ситуативно – из любопытства, под чьим-то влиянием. Недопустимо, если в период полового созревания подростка, когда процесс самопознания, самоидентификации еще не завершен, вмешиваются взрослые люди и по сути переориентируют его.
Очень правильно, что в России запретили пропаганду гомосексуальных отношений среди несовершеннолетних. За рубежом это широко распространено, гомосексуалисты приходят в школы, рассказывают о себе. Вызывают интерес. А зачем это нужно? Сексуальность должна сформироваться естественным путем.
– Вернемся к двум проблемам, которые Вы решали в 90-е годы. Как сегодня обстоят дела с абортами и сифилисом?
– В 1990-е годы Россия била рекорды по числу абортов. С тех пор с каждым годом их количество уменьшается. Сравните цифры, которые приводит Росстат:
1994 г. – 3 млн,
2004 г. – 1,8 млн,
2013 г. – 1 млн.
Однако доля несовершеннолетних остается прежней – 10%. То есть если мы имеем в России 1 млн абортов в год, то 100 тысяч приходится на долю девушек-подростков до 19 лет.
Еще лучше статистика сохранения беременности. При выявленной нежелательной беременности девушки все чаще склоняются к родам, а не к аборту. Встают на учет, рожают.
Конечно, роды в несовершеннолетнем возрасте – это тоже не вполне хорошо. Психологически, а часто и физически девушка-подросток еще не готова к материнству.
Что касается сифилиса, то если в 1997 году в отделении планирования семьи было выявлено около 30 случаев, то сейчас, уже 5 лет подряд, вновь выявленного сифилиса у нас нет.
С 2001 года сокращается заболеваемость трихомониазом, на одном, довольно низком, уровне остается гонорея. С 2009 года падают бактериальные инфекции. Однако одновременно растут вирусные – СПИД, герпес, остроконечные кондиломы и др.
Хотелось бы, чтобы существовала какая-то программа для молодежи, которая бы позволяла сдавать анализы на скрытые инфекции бесплатно.
– В чем Вы видите результат своей работы?
– Те, кто обращались к нам в 90-е годы, давно выросли и теперь приводят на консультации своих детей. У подростков должен быть выбор – куда прийти, кому довериться. Для этого и открывалось наше отделение.
Мы не можем контролировать сексуальную жизнь людей – хоть взрослых, хоть подростков. Мы можем только информировать, просвещать, помогать решать возникающие проблемы. И вот уже 21 год мы это делаем.
Свежие комментарии