Проглотиты

Похоже, в начале семидесятых пятигорский военкомат испытывал
такой острый дефицит солдатского материала, что призвал в армию даже  этих чудаковатых близнецов, прозванных у нас
в роте Проглотитами.  Братья  отличались необыкновенной прожорливостью. Родители
почти ежемесячно присылали им 
продуктовые посылки. Так вот, в каждом таком фанерном ящичке имелась
перегородка, по обе стороны которой заботливые папа с мамой укладывали
одинаковое количество гостинцев: по пачке печенья, по банке варенья, по банке сгущенки,
по три-четыре десятка конфеток,  и так
далее. Чтобы их излюбленные чада не имели проблем при дележке. Но братья все
равно все пересчитывали. Однажды в одном отделении посылки на одну  конфетку оказалось больше. Братья
разбирались, разбирались, как ее поделить, и схватились врукопашную. Пока они
катались в проходе между солдатскими двухъярусными кроватями, от их посылки
ничего не осталось – бойцы справедливо решили, что братцы и так зажрались, раз
им силы девать некуда. 

В  роте у нас  служил один здоровенный молдаванин. В  казарме часто по самым разным поводам
вспыхивали драки. Молдаванин - его так и звали, а не по имени,  - в них не участвовал, поскольку боялся убить
кого-нибудь. А если хотел кого наказать, то просто «отпускал пиявку» - пальцами
правой руки оттягивал здоровенный, как сарделька, безымянный палец на левой и
хлестко щелкал им по лбу или затылку провинившегося. Причем, в полсилы. Что
могло быть при полновесной «пиявке», он однажды показал, со всей дури хлестнув
своей «сарделькой» по перевернутой алюминиевой солдатской миске: на дне ее
осталась заметная вмятина. Как-то Молдаванин заработал у поваров целый котелок
подливки с мясом – то ли дров им поколол от нечего делать, то ли тушу говядины
разделал в два счета, это уже их дела, - сам все съесть не смог, и решил
позабавиться. Дело было во время ужина. Он подозвал к себе одного из близнецов,
сидящих за соседним столом:

-Вот полкотелка подливки. Хочешь?«Проглотит»  поперхнулся слюной и оглянулся на своего
старшего брата. Тот не сводил горящих глаз с одуряюще  пахнущей посудины. И хотя предложение было
сделано только одному, ответили они хором:

-Хочу!!!

- Отдам, - сказал Молдаванин». -  Но – за пиявку. Пойдет?

Обжора, жадно вдохнув аромат мясной подливки,  покорно склонил свою коротко остриженную
голову. Молдаванин медленно оттянул свой знаменитый  бронебойный палец… И залепил в самую макушку
Проглотита такую смачную пиявку, что  по
всей столовой пошел звон, а мы в очередной раз убедились, что голова эта –
совершенно пустая. Проглотит  рухнул на
стол лицом вниз.

- Крякнул! – прокатилось по солдатской столовой. Молдаванин
испугался и стал тыкать той же «сарделькой» в шею потерявшему сознание братцу:

-Эй, ты это чего, а? А ну вставай!

Но Проглотит  уже
пришел в себя. Он осторожно ощупал свою голову и неожиданно попросил первого,
кто оказался  напротив – это был
Молдаванин:

-Погляди, у меня там дырки нет?

-Дырки-то не-е-т, - раздумчиво  протянул тот, тщательно рассматривая эту
бестолковую голову. – А вот вмятина осталась!

Столовая взорвалась хохотом. А Проглотит прижал котелок к
груди и побрел, пошатываясь, к братцу, который уже испереживался ждать его с
ложкой в одной руке и краюхой хлеба – в другой…