(рассказ основан на реальных событиях)
Маленькой беспородной кошечке упорно не везло. Если бы она была человеком и умела думать, как люди, то непременно бы сейчас сказала этим двоим, что не стоит её забирать из этой клетки, потому что на ней лежит какое-то злое проклятие, а лимит её веры, её душевных сил, уже исчерпан. А ещё бы она попросила маленькую, совсем крошечную капельку жалости… потому что ещё одного предательства её крохотное сердечко больше не выдержит…
Но ничего этого трёхмесячная кошечка, а вернее – ещё просто котёнок, сказать не смогла, она просто плотнее прижалась к задней стенке клетки, в надежде, что эти двое всё же пройдут мимо.
- Давай возьмём вот этого, рыжего! Смотри какой потешный! – Воскликнула Ирина, и маленькая кошечка облегчённо вздохнула: «прошли».
- Прикольный, - улыбнулся её спутник.
- Хороший выбор, - тут же подскочила работница приюта, - это кот, он очень игривый и весёлый, будет у вас в доме своё живое солнышко. Так что, берёте этого?
- Берём? – весело взглянула Ира на мужа.
- Берём, только не этого…
- Как не этого? А какого?
- Вот этого, я хочу взять этого, - уставился на перепуганную кошечку Семён.
- Это кошечка…
В голосе работницы Семёну почудились какие-то странные нотки.
- С ней что-то не так? – спросил мужчина.
- Нет-нет, она здорова, - поспешно ответила работница, - но вы ведь хотели кота?
И снова Семёну показалось, что сотрудница чего-то не договаривает.
«Не отдавай меня, не отдавай», - мысленно кричала маленькая кошечка, - «я больше не выдержу всего этого, не отдавай меня!» - Но, конечно же, её никто не слышал.
- Ты – серьёзно? – спросила супруга. – Ты же кота хотел… и потом, кошечка совсем какая-то невзрачная, а этот рыжий, весёлый…
- У неё умные и очень выразительные глаза, - прервал Семён жену, - я бы даже сказал слишком выразительные… мне даже кажется, что она не хочет, чтобы мы её брали…
- Вот видишь, она не хочет, а этот рыжий вон, как хочет, давай возьмём рыжего.
- Ваша супруга абсолютно права, берите рыжего, не пожалеете.
- Нет, мы возьмём ЭТУ кошечку.
Она отчаянно цеплялась за прутья клетки своими маленькими лапками, прекрасно осознавая, что ей не выиграть в этой борьбе, крохотное сердечко бешено колотилось, а в голове стучало : «Не надо, оставьте меня! Ну, что я вам такого сделала?»
Ловкие руки сотрудницы приюта привычным движением разжали тоненькие коготки на лапках, и кошечка была извлечена из клетки. Маленькое тельце безвольно повисло в руке, кошечка больше не сопротивлялась, зная что это бесполезно, она просто покорилась своей судьбе-насмешнице.
- Смотри, она какая-то апатичная, висит, как не живая, - зашептала Ирина мужу, - она точно здорова?
- Точно, я же вам ветпаспорт передам, мы не отдаём больных животных, - немного сердито ответила сотрудница. – Так будете её брать или посмотрите ещё?
Ира вопросительно посмотрела на мужа, который внимательно смотрел в кошачьи глаза и, казалось, выпал из реальности. Она легонько толкнула супруга локтём в бок:
- Сёма, ты точно хочешь взять эту кошечку?
- Она не больная, она очень несчастная… Давайте будем оформлять, - решительно произнёс мужчина и взял на руки кошечку.
Она тихо сидела, не пытаясь обследовать этого человека своими тактильными волосками, её крошечные ноздри равнодушно вдыхали новый, незнакомый запах, а широко открытые глаза, застыли, глядя в одну точку. Да, и к чему ей были все эти новые познания, ведь спустя пару недель всё это новое исчезнет из её жизни навсегда, как было уже не один раз… Нет, она больше не верила, она просто решила постараться всё это пережить спокойно. «Может, тогда не будет так больно…», - думала эта маленькая кошечка. Но когда оформление документов было закончено, и перед её взором предстала переноска с открытой дверцей, в маленькой мохнатой голове мгновенно пронеслись все случаи, когда её забирали в дом, а потом возвращали обратно в этот приют в таких вот переносках. Нестерпимая боль разбитых надежд мгновенно превратила апатичную кошечку в дикого зверя. Она царапалась, кусалась, отчаянно цеплялась коготками за одежду этого незнакомого мужчины и орала, дико орала, как будто её разрывали на части.
- Она панически боится переноски, почему? – строго спросил мужчина сотрудницу приюта, сунув кричащую кошку за пазуху куртки.
Сотрудница пыталась что-то рассказать о страхе новизны, перемен и т.д., но Семён резко оборвал:
- Неправда, эта кошка очень хорошо знает переноску, это сразу видно по её реакции. Так почему она её так боится? Вы не можете не знать ничего об этом.
Сотрудница тяжело вздохнула и опустила глаза:
- Потому, что вы будете уже четвёртыми, которые её забирают, а может пятыми… её нашла на улице месячным котёнком одна из наших, и было видно, что это домашний котёнок… Забирают, а потом через пару недель возвращают назад…
- Почему?
- Откуда я знаю, говорят, не подходит… Будете отказываться?
- Нет.
***
Супруги, молча, ехали домой, увозя из приюта маленькую беспородную кошечку, которая сидела за пазухой куртки, не шевелясь, не издавая ни звука.
Ирина осторожно вела машину и украдкой, в зеркальце заднего вида, посматривала на мужа. Она вовсе не сердилась за то, что взяли не, так понравившегося ей, рыжего котёнка, а эту кошечку. Не сердилась потому, что, в принципе, ей было абсолютно всё равно, какого именно котёнка взять или не брать никого вообще, это было навязчивое, подсознательное, невысказанное желание мужа - приобрести кота. А Ирина очень любила своего супруга и просто хотела, чтобы он был счастлив.
«Вон, уже сунул свой длинный нос за куртку, любуется приобретением, бормочет что-то… аж, светится от радости», - подумала Ира, улыбнулась и сосредоточилась на дороге.
Семён был действительно очень счастлив. С момента смерти его любимого кота Пуса, с которым он душа в душу прожил почти семнадцать лет, прошло два года. И всё это время Сёма тосковал душой о своём мохнатом друге, не решался взять нового кота, а только часто рассказывал жене, каким же замечательным и умным (как человек и даже умнее) был его котик Пус (реальные истории о котике Пусе можно прочесть по ссылке в конце рассказа). Наверное, он бы ещё долго не решился, но Ира сама предложила взять котика. И вот теперь он у него есть! Правда, это кошечка, но не важно, она умная, очень умная от природы, он понял это сразу по её глазам, по тому, как она смотрела… как его Пус…
А маленькая кошечка очень тихо сидела за курткой, боясь пошевелиться. Нет, она вовсе не воспылала ещё раз надеждой на любящих хозяев, уютный дом и не ждала, как раньше, от жизни ничего хорошего. Даже то, что этот человек, который постоянно смотрел на неё, иногда, проводил пальцами по шёрстке, тихо что-то говорил, не вселяло покоя в её крохотное сердечко, потому что всё это в её недолгой жизни уже было, было и ни один раз… Единственное, что настораживало, это отсутствие переноски, с которой, обычно, начинались и заканчивались все её неприятности. «Что-то здесь не так», - думала маленькая кошечка и старалась сидеть ещё тише. А через некоторое время в её маленькой голове робко забрезжила мысль: «Если начинается не так, как обычно, то может… может… может и дальше всё будет не как обычно?»
Кошачьи иллюзии разбились очень быстро, потому что, по приезду в новый дом, её понесли купать. Так было ВСЕГДА! Она абсолютно не сопротивлялась, какая разница как её моют и чем моют, всё это уже было, было… значит, и закончится всё возвращением в клетку приюта, так что не стоит привыкать, не стоит пытаться понравиться, не стоит показывать, что она умеет и очень много ещё всяких «не стоит».
- Ну, вот, ты теперь чистенькая, сейчас обсохнешь и будешь вообще красавица! – Радостно приговаривал Семён, вытирая кошечку полотенцем. – Ты такая смелая, даже не пыталась вырываться. Молодчинка! Прямо, как Пус, который, хоть и не очень любил купаться, но козней не строил. Я знаю, ты и умная, как он.
Сёма опустил тщательно вытертую кошечку на кровать.
То ли её впечатлило, что этот человек всё время разговаривал с ней просто, без всяких дурацких сюсюканей и нездоровых восторгов, целований в нос, что непременно сопровождали кошечку у всех предыдущих хозяев, то ли она уже настолько устала от этого бесконечного беганья по замкнутому кругу своих несчастий и разочарований, но кошечка внимательно посмотрела в глаза человеку и как-то досадливо и даже немного сердито мяукнула:
- Я умная, а дальше ЧТО???
- Теперь ты посиди здесь, посохни, осмотрись, а я пойду на кухню, мяска тебе нарежу, - сказал Семён и вышел из комнаты.
На какое-то время кошечка осталась одна. Она робко озиралась по сторонам (странно, но переноски нигде не было) и со страхом ждала маленьких жестоких людей, которые начнут её больно сжимать, дёргать за уши, мельтешить перед носом разными предметами, громко кричать и делать ещё много всяких неприятных вещей. Она будет долго всё это терпеть, пока хватит сил, а потом её коготок непроизвольно поцарапает эти маленькие ручонки (ох, уж эти коготки) и будет дикий рёв маленьких людей, болезненные оплеухи от больших людей, её затолкают в переноску и закроют. Она будет сидеть там до тех пор, пока маленькие люди снова не захотят с ней «поиграть» - так это у них называется. И очень повезёт, если кто-то из больших людей вспомнит, что не мешало бы кошечку покормить.
Дверь в комнату медленно открывалась, кошечка сжалась в комок в ожидании маленьких людей, но зашёл всё тот же странный (так для себя решила кошечка) большой человек.
- Пошли кушать, - сказал Семён и аккуратно взял кошку на руки. - Извини, миску ещё не купили, но мы же точно не знали, что встретим тебя. Поешь пока отсюда, а вечером у тебя будет обязательно новая красивая мисочка.
Маленькой кошечке было абсолютно всё равно в какой миске (можно и просто на бумажке) лежит еда, главное, чтобы она была эта самая еда, потому что кушать очень хотелось. Но то, что она унюхала, а потом и робко попробовала, заставило кошечку на некоторое время забыть обо всех своих горестях и потерять бдительность. Да, такого она ещё не ела.
Миска быстро опустела, кошечка в каком-то порыве подняла вверх свою мордашку и неожиданно для себя мяукнула:
- А можно ещё?
Люди засмеялись, и кошечка сильно испугалась: она позволила себе лишнего. Но, как не странно, на неё не накричали, а положили ещё мяса. И она снова забыла обо всём на свете.
- Она так уплетает, будто сто лет не ела, - тихонько сказала Ирина.
- Ну, так это же мясо, а не вонючий сухой корм, - важно сказал Семён, - пошли в комнату, пусть спокойно поест.
- Погоди, дай посмотреть, - улыбалась Ирина.
- Ты что в зоопарке? Вот тебе бы понравилось, если бы кто-то усиленно пялился на то, как ты ешь? Насмотришься ещё, - деловито ворчал Сёма, подталкивая жену к двери.
- Такая хорошенькая, - продолжила Ира в комнате. – Как думаешь, почему её столько раз возвращали? Может, с ней что-то не так? Просто пока ещё не проявилось, а?
- Всё с ней так, просто прид...рков слишком много, - сердито ответил Сёма.
Он ещё долго бухтел, распиная в хвост и в гриву всех нерадивых хозяев котов, рассказывал жене о том, что коты – это те же люди, только чуть-чуть другие. И не известно, как бы долго продолжалась вся эта тирада счастливого и важного Семёна, если бы Ирина, едва сдерживая смех, не сказала:
- Эй, великий знаток котов, что говорит твой опыт: кошечка уже там поела или нет?
Они тихонько зашли в кухню.
Маленькая кошечка, сражённая событиями этого дня (в особенности едой), мирно спала в такой «вкусной» миске.
Ирина прыснула от смеха, а Семён сердито замахал на неё руками, прикладывая палец к губам и страшно вращая глазами, стараясь изобразить, что шуметь нельзя. Затем он бережно поднял котёнка и перенёс на кровать.
- Значит так, - деловито шептал Сёма жене, стоя в коридоре, - я сейчас в магазин, куплю всё, что надо для кошки, а ты в комнату не входи, сиди на кухне, дай ей спокойно поспать. Не известно какие там хозяева у неё раньше были, хотя и так понятно – прид...рки, короче, она и так намучилась за свою коротенькую жизнь, не пугай её.
- Хорошо-хорошо, иди уже, - выталкивала Ирина мужа во входную дверь квартиры.
- Кастрюлями не греми! – прошипел Семён на прощанье.
Сначала Ира добросовестно сидела на кухне (у неё не было раньше котиков и она смутно представляла, что же на самом деле это за животные), но Семён всё не шёл и не шёл. Ирина на цыпочках зашла в комнату. Кошечка мирно спала, вытянув лапки, как её положили.
Женщина присела на краешек кровати. Она смотрела на кошечку, в голове звучали слова мужа, когда он рассказывал о том, как некоторые люди плохо обращаются с котами. К горлу подступил комок и вдруг какая-то трогательная нежность разлилась по всему тело: как можно обидеть этого маленького мохнатика? Она протянула руку и, едва касаясь кончиками пальцев шёрстки, погладила задние лапки. Кошечка не проснулась.
Ирина сидела и гладила кошечку всё смелее и смелее, она не могла оторвать взгляд от этого маленького худенького тельца, на душе было хорошо.
А так внезапно сражённая сном кошечка, почувствовав эти лёгкие прикосновения, впервые не испугалась человеческих рук, напротив, ей очень хотелось, чтобы этот сон длился вечно. И когда пальцы женщины добрались до грудки, кошечка даже подняла переднюю лапку, так ей хотелось, чтобы её погладили везде.
До взаимного понимания и доверия было ещё далеко. Но маленькой кошечке очень хотелось, чтобы эти лёгкие поглаживания стали тем крохотным лучиком света, который разорвёт замкнутый тёмный круг её жизни.
***
К новым хозяевам Маруся (так назвали кошечку) привыкала долго.
Первые дни она просто тихо сидела там, где её посадят, и настороженно наблюдала за людьми, слушала их голоса, интонацию. Только, когда дома никого не было, Маруся робко обходила новое жилище, принюхиваясь, рассматривая, изучая. То, что ей позволяли ходить по всему дому было непривычно и очень удивляло кошечку, но главное, она нигде не нашла ненавистную переноску и маленьких людей. Это вселяло робкую надежду.
Прожив спокойно неделю Маруся приободрилась. Семён тут же заметил изменения в выражении глаз кошечки. Страх и напряжение исчезли, уступив место настороженности и любопытству.
- Маруся, а давай поиграем, - предложил Сёма и, схватив шарфик жены, начал качать перед кошечкой помпоном.
Вообще-то, Маруся умела играть, и ей даже очень нравилось так играть, но она боялась, что снова сделает что-то не так, и её опять отвезут в приют. А покидать этот дом кошечке очень не хотелось. Но помпон всё качался и качался, как будто звал: «поймай меня»… Маруся прыгнула, схватила лапками помпон, и шарфик выпал из рук Семёна, который не ожидал от кошечки такой прыти.
Маруся замерла, перепугано уставившись на хозяина: «Я сделала что-то не так? Я исправлюсь, только не отвози меня!» - кричали перепуганные глаза.
- Ух, какая ты ловкая, молодец! – радостно вскрикнул Семён и у кошечки отлегло от сердца.
Они долго и весело играли помпоном, пока Сёма не сказал:
- Упс! Маруся, мы его, кажется, растерзали…
Так постепенно, день за днём кошечка оживала, превращаясь из запуганного зверёныша в весёлого, игривого котёнка. А ещё ей очень понравилось, когда её хвалят, поэтому Маруся изо всех сил старалась понравиться этим людям, чтобы услышать их одобрение и ещё раз убедиться, что она не ошиблась – её здесь действительно любят.
- Эй, хозяин, посмотри, как я ловко расправляюсь с этим зайцем! Правда, я молодец?!
- Хозяин, я добросовестно охраняла все твои секреты, пока ты пил чай. Правда, я умница?!
- Ты молодец, ты умница, ты самая лучшая кошка на свете! – отвечал Семён.
В общем, Маруся наконец-то обрела любящих хозяев и поверила в своё счастье. Кошечка больше не ожидала никаких неприятных сюрпризов от жизни, ей было хорошо и спокойно. Но сюрпризы всё же пришли…
* * *
Прошло два года.
Маруся выросла, окрепла, превратившись из худого, затравленного котёнка с несчастным взглядом, в грациозную, весёлую и любознательную кошечку, которая всюду совала свой нос, пытаясь проникнуть в «тайны» привязанности хозяев к различным предметам.
Никто точно не сможет сказать, что происходило в её маленькой голове, но кошечка безошибочно определяла, что для хозяев действительно важно и дорого (и никогда не трогала эти предметы, ну, разве что понюхать), а что так – забава, например, как посаженные хозяином в ящичек на окошке огурцы. Поэтому, когда из земли пробились первые росточки, Маруся, особо не раздумывая их съела.
- Эх, Маруся-Маруся, - расстроенно вздыхал вернувшийся с работы Семён, укоризненно поглядывая на кошку.
- Хозяин, разве это было для тебя так важно? Прости… - округлились в изумлении и растерянности кошачьи глаза.
Семён посмотрел на перепуганную кошечку и улыбнулся:
- Ну, хоть вкусно тебе было?
- Вкусно, очень вкусно, - обрадованно потёрлась о ногу Маруся (значит, она не ошиблась, эти крохотные листочки не были особо важны).
Вот в такой любви и взаимопонимании пролетели эти два года Марусиной жизни. Правда, иногда, во сне к кошечке приходили неприятные воспоминания о первых трёх месяцах. Тогда её сердце начинало стучать быстро-быстро, лапки подёргивались, а из горла вырывался не то стон, не то приглушенный крик.
- Маруся, Маруся, проснись, - легонько тормошил Семён кошечку.
Она резко вскидывала голову и несколько секунд смотрела безумными, переполненными страхом глазами, пока до её сознания не доходил ласковый, успокаивающий голос хозяина и тепло его руки. Маруся облегчённо вздыхала и сильнее прижималась к Семёну, как бы говоря: «Ты рядом, ты защитишь, ты не позволишь, правда?»
- Правда, всё хорошо, всё хорошо, это только сон, - успокаивал Сёма.
- Сколько времени прошло, неужели она до сих пор помнит? – вопрошала Ирина.
- У котов очень хорошая память, - отвечал супруг.
- И что, она будет помнить эти первые три месяца всю жизнь? Три месяца несчастий и два года нормальной жизни – это огромная разница. Так почему?
- Не знаю, как там насчёт всей жизни… понимаешь, где-то очень глубоко в ней всё ещё сидит тот страх, и пока она его не преодолеет, иногда будут сниться кошмары… потому что зло всегда запоминается лучше и ярче добра.
- А если она не преодолеет свой кошмар никогда?
- Значит, так и будет.
***
Маруся лежала на тумбочке и украдкой наблюдала за хозяевами.
То, что в их доме что-то изменилось, она поняла давно. Не спрашивайте как, этот секрет кошек, думаю, никогда не будет разгадан человеком, каким бы умным он себя не считал, потому что этот секрет уходит корнями на десять миллионов лет назад, когда самого человека ещё не просто не было на планете Земля, а даже не существовало предпосылок для его появления.
И хотя в жизни самой Маруси абсолютно ничего не изменилось: хозяева по-прежнему ходили на работу, играли с ней, кормили, гладили, весело смеялись, но они уже не были прежними. Они были другими, немного другими. Это кошечка знала точно.
«Вот, хозяин посмотрел на хозяйку и что-то сказал, она засмеялась и легонько хлопнула его по плечу. Я миллион раз видела всё это, но… Всё также и вместе с тем, всё по-другому… Что-то не так… что-то должно произойти…» - всё чаще и чаще думала кошечка.
Она не знала хорошо это или плохо, но в том, что их жизнь скоро изменится, Маруся не сомневалась. Ей стали чаще сниться кошмары из прошлой жизни, теперь они приходили не только ночью, но терзали сознание кошечки и днём, когда никого рядом не было. Проснувшись после такого видения, Маруся некоторое время одиноко бродила по квартире, жалобно мяукая. Может, в этот момент она плакала от страха, а, может, наоборот, подбадривала себя, говоря: «Всё хорошо, хорошо, это просто сон».
С каждым следующим днём тревога в душе кошечки нарастала. Маруся иногда подходила к хозяину, внимательно смотрела в глаза и требовательно мяукала:
- Скажи мне, что должно случиться. Скажи, ты же знаешь!
- Маруся, не волнуйся, всё будет хорошо. Ну, что ты, я тебя по-прежнему люблю, хочешь, давай поиграем, - уговаривал Сёма кошечку, брал на руки и гладил по бархатистой шёрстке.
Маруся облегчённо вздыхала, закрывала глаза и старалась покрепче прижаться к этому большому человеку, от которого исходил покой, тепло и уверенность в том, что всё действительно будет хорошо.
***
Сначала исчезла хозяйка. Она просто вышла из квартиры и больше не вернулась. Маруся не умела считать, но прошло уже несколько ночей и дней, а хозяйка не появлялась. Это очень беспокоило кошечку. По ночам она часто будила Семёна, тычась в лицо своим мокрым носиком: «Где хозяйка?»
- Маруся, спи, всё будет хорошо, - слышала она неизменный ответ.
«Но где же хорошо? Где это хорошо?», - думала кошечка, недоумённо взирая на закрытую дверь комнаты, она уже ничего не понимала.
Дело в том, что сегодня утром, уходя, хозяин постелил мягкий пледик в уголке коридора, посадил на него кошечку и сказал:
- Маруся, извини, но ты немного поживёшь здесь. Совсем немножко, ладно, не обижайся.
А потом закрыл дверь в комнату и ушёл. А ведь раньше эти двери никогда не закрывали.
Маруся была очень воспитанной кошечкой, она тихо сидела в уголке на пледике и ждала. Чего? Да, того самого страшного и ужасного, что непременно должно случится в её жизни, чего она подсознательно уже давно ждала, предчувствуя перемены. Вот только знать бы ещё что это…
За входной дверью послышался шум шагов, это хозяин! И он не один, её любимая хозяйка вернулась, вернулась! Дверь начала открываться, Маруся успела сделать только пару шагов, чтобы броситься навстречу и поприветствовать хозяйку с возвращением, как тут же остановилась, как вкопанная, радостное «мяу» застряло где-то на полпути к горлу. Давний страх мгновенно вырвался из подсознания и на какое-то мгновенье парализовал кошечку.
«МАЛЕНЬКИЙ ЧЕЛОВЕК! УЖАСНЫЙ МАЛЕНЬКИЙ ЧЕЛОВЕК!» - стучало в кошачьей голове.
Перепуганная кошечка вжалась в угол, на постеленном утром Семёном пледике, её хозяева с маленьким человеком на руках ушли в комнату.
«Так вот почему не было долго хозяйки, она ходила за маленьким человеком! Но зачем? Зачем им маленький человек, разве мы плохо жили? Ты прав, хозяин, я с удовольствием поживу пока здесь, на пледике, пока маленький человек не уйдёт», - думала Маруся, с опаской поглядывая на дверь комнаты и надеясь, что маленький человек не выбежит из комнаты и не бросится её душить.
Семён очень переживал, как отнесётся Маруся к новорождённой дочери (ведь по разному бывает, он не раз читал, как кошки из ревности, улучив момент, садились на лицо младенцу, который, будучи ещё абсолютно беспомощным, просто задыхался. Причём, самое поразительное, что это всегда были кошки, коты так не делали). Когда они заходили в квартиру, Семён внимательно смотрел на Марусю, и её реакция ему очень не понравилась.
Едва Ирина, развернув одеяльце, положила спящую девочку в кроватку, Сёма вышел из комнаты.
- Маруся, я хочу познакомить тебя с Анечкой. Это моя доченька, и я её очень люблю, также, как тебя, Маруся. И мне бы очень хотелось, чтобы и ты полюбила Анечку. Пусть не сразу, но, - и тут Семён насупил брови и погрозил кошке пальцем, - Анечку не трогать!
Когда хозяин взял Марусю на руки и понёс в комнату, кошечка вцепилась всеми коготками ему в одежду, спрятав мордочку, ей вовсе не хотелось ни с кем знакомиться.
- Смотри, Маруся, это Анечка, - остановился Сёма у кроватки, крепко держа кошку. – Нет, Маруся, не надо воротить свою мордаху, я хочу, чтобы ты посмотрела. Маруся…
«Ну, раз хозяин так настаивает…», - кошечка тяжело вздохнула, мысленно смиряясь со своей горькой судьбой, и повернула голову в сторону маленького человека. То, что она увидела, повергло Марусю в ступор. Этот маленький человек был, ну, уж ОЧЕНЬ маленьким! Гораздо меньше тех, с кем она сталкивалась раньше. Он был почти такого же размера, как и она сама!
Хозяин ей что-то тихо говорил, но Маруся не вслушивалась, она смотрела широко открытыми глазами на, совсем уж, маленького человека. Вот его ручки дёрнулись, потом ножки, послышались кряхтенья, мгновенно переросшие в громкий плач. Тут же подскочила хозяйка, подхватила орущего человечка на руки и недовольно сказала хозяину:
- Ну, кто бы сомневался, что ты тут же начнёшь знакомить её с кошкой.
- Но Марусе надо познакомиться, она чуть инфаркт не получила, когда мы зашли, - виновато оправдывался Семён.
- Ты сам-то успел с дочкой познакомиться? - усмехнулась Ирина (ну, что поделаешь, в этом весь её любимый Семён).
- Я… а что я… я ж нормально… я рад… я ещё назнакомлюсь, а вот Маруся… Ты же её не видела, когда мы зашли, а я видел, она была в прединфарктном состоянии! - начал распаляться Сёма, прижимая к себе кошку.
- Ну, всё. Я рада, что ты спас Марусю от инфаркта, а теперь выметайтесь отсюда, - уже смеялась супруга, - вы мне мешаете.
Пока люди беззлобно пререкались, Маруся внимательно прислушивалась к плачу младенца. Этот очень маленький человек плакал вовсе не так, как знакомые ей маленькие люди. Те плакали не по настоящему, в их плаче не было ни боли, ни обиды, ни горя, а здесь всё это было, но даже не это главное. В плаче младенца Маруся почувствовала страх, огромный, всепоглощающий… Как знаком был этот страх кошечке! И ей на какое-то мгновение стало очень жалко этого совсем уж маленького человека.
Ночью, лежа на своём пледике в уголке коридора, Маруся внимательно прислушивалась к этому периодическому плачу, и её душа постепенно наполнялась сочувствием, а к утру, так долго терзавший её страх перед маленькими людьми, вдруг исчез.
А через две недели (Марусе разрешали быть в комнате с ребёнком, когда там были Семён или Ирина, но на ночь пока ещё отправляли спать в коридор) Маруся уже «штурмовала» дверь, едва заслышав плач Анечки.
- Пустите! Немедленно пустите меня! Я лучше всех знаю, как успокоить Анечку! – сердилась кошка на своих «бестолковых» хозяев.
Она и воду контролировала перед купанием девочки.
«Они такие несобранные, вечно чего-то забывают, заморозят мне младенца», - досадливо ворчала кошечка.
***
Анечка подрастала. Уже давно никто не закрывал двери в комнату, а жизнь Маруси наполнилась особым смыслом: она помогала расти ребёнку. Даже ночные кошмары почти не мучили кошечку, так, изредка. Анечка же воспринимала кошку точно так же, как маму и папу.
В общем, Маруся была очень довольна своей жизнью, да, что там довольна, кошечка была счастлива!
Тем жарким летним утром Маруся лениво играла с Анечкой. Девочка периодически хныкала, ей было жарко. Всем было жарко. «Наверное, поэтому хозяева так нервничают, особенно хозяин», - думала Маруся, обмахивая Анечку хвостом, она вовсе не прислушивалась, о чём там спорят хозяева, а зря. Очень даже зря! Потому что, если бы кошечка слышала весь разговор, то возможно для неё всё было бы по-другому.
То, что хозяева куда-то собрались, Маруся поняла сразу по сумкам, по этому креслецу, в которое они садят Анечку, когда идут из дома. Да, и ладно, ей-то что, вечером вернутся, не в первый раз. Ага, вот забрали Анечку, одевают. Кошечка с удовольствием потянулась и отправилась на подоконник, подремать. Все ушли.
Маруся даже не успела толком умоститься, как входная дверь опять открылась.
«Опять что-то забыли», - укоризненно подумала кошечка и посмотрела на дверь, а в следующее мгновение она почувствовала, что медленно умирает: хозяин держал в руках ненавистную переноску!
Удар был настолько сильным, что Маруся не слышала ни ласкового, извиняющегося голоса Семёна, ни его подбадривающих слов, она даже не сопротивлялась, когда хозяин посадил её в переноску и закрыл крышку. Она тихо сидела, когда её вынесли за пределы квартиры (её и раньше выносили, но на руках), когда спускались лифтом, не проронила ни звука, когда переноску поставили на заднее сиденье машины, ей казалось, что жизнь медленно утекает из её тела и не было у неё больше сил ни кричать, ни двигаться.
Машина тронулась с места.
- Эй, Маруся, ты там живая? Маруся…
Кошечка не реагировала. Да и зачем? Если даже ОН, которому она верила безгранично, предал! Уж лучше умереть и больше НИКОГДА не знать людей, НИКОГДА!!! И тут до слуха кошки долетел весёлый смех Анечки. Этот такой непосредственный, такой искренний детский смех привёл Марусю в чувства.
«Пусть, пусть меня предал хозяин, но Анечка… Анечка ещё не умеет предавать, она… она… я не могу с ней расстаться навсегда», - промелькнуло в голове у Маруси, и кошечка решила попробовать побороться за своё счастье.
В то же мгновение салон автомобиля заполнил душераздерающий кошачий крик. Маруся просила, умоляла не возвращать её назад в приют. Она обещала стать ещё послушнее, ещё преданней, она кричала о своей любви, а в это самое время в её голове, как в калейдоскопе, мелькали картинки.
Вот она учит Анечку переворачиваться на живот. У девочки никак не получается, и Маруся показывает ей снова и снова: «Смотри, как просто, лапки вытягиваешь вверх, раз и всё! Ну, давай, смелее, я помогу».
А вот уже она учит Анечку ползать. Машет перед ней хвостиком, мол, давай, дотянись. «Ну, ещё чуток, ну, ещё капельку, давай, давай. Ай молодец, поймала!»
Услышав крик Маруси, Анечка перестала смеяться. Она ещё совсем маленькая и не может помочь своему учителю (сама привязана в автокресле), она ещё даже не умеет говорить, чтобы сказать родителям: не обижайте Марусю, но она не может спокойно слышать плач и мольбу друга. И тогда Анечка сделала то, что могла: она громко, взахлёб зарыдала.
Сидящий между кошкой и Анечкой, Семён заорал:
- Я говорил тебе, что она ничего не забыла! К чёрту, я заплачу десять штрафов полиции за неправильный перевоз! – и с этими словами открыл крышку переноски и сгрёб в охапку кошку. – Маруся, Марусенька, успокойся, никто тебя не собирается отдавать, ну, что ты, ну, как мы можем тебя отдать, мы тебя любим.
Оказавшись в руках хозяина и услышав слово «любим», Маруся перестала кричать, она тут же потянулась к плачущей Анечке и девочка успокоилась, а потом и заулыбалась. И семья уже спокойно продолжила свой путь на дачу.
***
На даче Марусе очень понравилось.
Здесь было столько зелени (некоторая даже очень вкусная), простор, а воздух… какой здесь был воздух! Он пробуждал в кошечке что-то неведомое (а может, очень давно забытое? Ведь кошачья память уникальна, она сорбирует в себе память всех поколений), заставлял бежать кровь быстрее, наполнял душу свободой. Но каким бы пьянящим не было это чувство свободы, Маруся не забывала присматривать за Анечкой, потому что она была очень ответственной кошечкой.
А ещё Марусе было немного стыдно за то, что она так плохо подумала о своих хозяевах. Поэтому, когда пришло время возвращаться в город кошечка сама подошла к переноске и залезла в неё, под изумлённым взглядом Семёна.
Маруся смогла избавиться от самого большого страха в своей жизни и больше ей кошмары не снятся.
Вы спросите: как сейчас поживает кошечка?
И я отвечу вам: замечательно! Учит Анечку, как надо отрывать присоски.
А Анечка наконец-то научилась гладить кошечку, что доставляет Марусе большое удовольствие.
И мне кажется, что когда Анечка вырастет, она будет очень хорошо понимать котиков и безумно их любить.
Свежие комментарии