Прихватил меня как-то радикулит – с кровати слезть не мог.
Пришлось даже скорую вызывать. Ну, приступ сняли, обезболили, и посоветовали срочно в больницу идти.
В психоневрологическом отделении мне предложили госпитализацию, но я отказался – работа в это время не позволяла. И мне прописали какие-то уколы – какие, уже забыл.
После первой же инъекции, сделанной мне медсестрой в процедурном кабинете, я почувствовал заметное облегчение, и к машине ушел, разогнувшись.
Еще два последующих сеанса позволили практически забыть, что у меня есть пояснично-крестцовый остеохондроз, и я уже хотел было отказаться от оставшихся инъекций.
Но врач настоятельно рекомендовала мне пройти весь курс лечения, иначе, сказала она, рецидив не заставит себя долго ждать. И тогда уже придется улечься на больничную койку основательно. Пришлось внять ее
совету.
На следующий, четвертый день моего лечения все было как обычно: я приехал к психоневрологическому отделению нашей райбольницы, прошел в процедурный кабинет.
Медсестра, обычно всегда очень общительная, приветливая женщина средних лет, имела в этот день вид - лицо глубоко погруженного в себя человека.
Я особого внимания этому не придал и стал готовиться к уколу: снял джемпер, расстегнул брючный ремень...
Медсестра же в это время открыла застекленный шкафчик для лекарств, на дверце которого красными
буквами было написано «Смотри, что берешь!», и зашуршала там, захрустела отламываемыми колпачками ампул (мне за один заход сразу делали два укола), набрала первый шприц, повернулась ко мне.
Я тоже повернулся к ней, но не лицом. Медсестра отработанным движением, шлепком вогнала мне иглу в ягодицу. Укола я почти не почувствовал, теперь осталось лишь дождаться, когда медсестра загонит само лекарство – инъекция должна была делаться медленно. Вот тогда и приходила боль, впрочем, достаточно терпимая.
Прошло несколько секунд, и тут я почувствовал, что со мной что-то происходит: все поплыло перед глазами, завертелось, на какое-то мгновение я окунулся во мглу... И вдруг как будто-то кто-то неожиданно включил в темной комнате яркий, ослепительный свет, как от электросварки. Но глазам от
него почему-то не было больно.
Я почувствовал, что нахожусь в каком-то исключительно прелестном месте, наполненном яркими красками, и меня окружают бесконечные родные, близкие мне люди с радостными, приветливыми улыбками. А сам я переполнен таким счастьем, какого никогда в жизни не испытывал!
Нет, ну были меня, конечно, счастливые моменты, и много: первая пятерка в школе, первый поцелуй - там же, первый трах, но уже не там; первая зарплата; выловленная в Иртыше большая, килограмма на три, стерлядь; первая соблазненная мной чужая изумительно красива женщина, и т. д.
Но все это было мелочью по сравнению с тем всепоглощающим ощущением радости и ликования, которые охватили меня в описываемый момент.
Я не успел толком насладиться свалившейся на меня нирваной, как очнулся от того, что меня хлещут по щекам, и одновременно тычут под нос вонючую ватку и колют шприцем в заголенное предплечье.
Я лежал на кушетке, а около меня хлопотало аж три или четыре женщины в белых халатах, в том числе и главный врач отделения.
Увидев мельтешащую передо мной маленькую толпу женщин с испуганными лицами, я с удивлением и нескрываемым неудовольствием (вот не хотелось возвращаться оттуда, где только что был, и все тут!) спросил их:
- В чем дело? Зачем вы тут собрались?
- У вас был обморок, - переглянувшись со стоящей рядом с виноватым лицом медсестрой, сказала, наконец, главврач. – Как вы себя сейчас чувствуете?
- Да вроде ничего, - пожал я плечами. – Только небольшая слабость.
- Вы не переносите витамин Б12, - категорично заявила мне уже вышедшая из панического состояния
медсестра. – Вот вы и потеряли сознание после укола. Такое бывает.
- Да, больше мы его вам колоть не будем, - поддержала ее и главврач.
- А до этого же переносил как-то, - возразил я.
Я знал, что говорил – жена мне по весне всегда сама делала для укрепления иммунитета витаминные инъекции, в том числе и это чертов Б12. И ничего, ни разу не терял сознания. А тут – на вот, свалился в обморок, как кисейная барышня.
Ну, нельзя так нельзя. Так даже лучше – ну его, этот Б12, уж очень он болючий.
Оставшиеся инъекции мне делали уже без этого вредного для моего организма витамина.
Закончив лечение, я искренне поблагодарил персонал психоневрологического отделения, так как чувствовал себя здоровым.
И уже почти забыл эта историю. Но тут как-то случилось, что моя карточка мне попала в руки – у нас их тогда отдавали пациентам в регистратуре при записи к врачу, сейчас, правда, не знаю как, давно уже уехал из того поселка.
И то ли я сам не успел попасть на прием, то ли врач не пришел - не помню уже, но карточка осталась у меня на руках. И я принес ее домой. А жена и обратила внимание, что прямо на обложке карточки, красной пастой было написано: «Не переносит витамин группы Б12!». И еще подчеркнули волнистым эту предупреждающую надпись.
- С какой это стати ты не переносишь Б12? – удивилась Светлана. – Я же тебе уже года четыре колю этот витамин. Кто это тебе написал, почему?
Пришлось все рассказать.
- Так у тебя был анафилактический шок! – ахнула жена. Она хоть
и не медик по образованию, но ее воинская учетная специальность – «сержант
медицинской службы» или что-то в этом роде. Как военнообязанная она, будучи студенткой пединститута, Светлана прошла специальную подготовку. – Они же тебе просто что-то не то вкололи, перепутали и вкололи (и я вспомнил отсутствующее выражение лица медсестры, когда она готовила мне инъекцию)! Могли запросто тебя угробить! А свалили все на этот несчастный витамин. Ни фига себе, коновалы! Нет, я это так просто не оставлю…
С большим трудом удалось мне уговорить женушку не «поднимать волну» по этому случаю – время-то уже ушло, да и знал я хорошо заведующую отделением психоневрологии, как, в прочем, и она меня. Ну, у всех ведь бывают ошибки, правда? Главное, что они успели меня откачать. Так что ладно, чего уж там.
Одно меня до сих пор занимает: что же такого мне вколола тогда медсестра, что я сразу оказался на верху блаженства?..
Свежие комментарии