На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Свежие комментарии

  • Игорь Васиков
    Да. В сети полно баламутов. Особенно сейчас.Странные события ...
  • Балу -
    Если что-то пошло не так - обвиняй во всем Россию... Ну или Трампа... Они ж уже и собственную импотенцию с Россией св...В США истерика. N...
  • Михаил Бердников
    Сегодня сказали эксперты по 1 каналу,что США превращается в страну 3-го мира,когда всё ломается и рушится,не находитс...Рухнувшее величие...

Орловский дворянин. Как Тургенев вывел русскую литературу в мировые лидеры

Своим учителем Тургенева считал даже Эрнест Хемингуэй.

Своим учителем Тургенева считал даже Эрнест Хемингуэй.

© / Портрет Ивана Тургенева, Василий Перов, 1872 год. / Public Domain

 

17 ноября 1818 года в дневнике орловской помещицы появилась запись: «28 октября (9 ноября) родился сын Иван. Ростом 12 вершков, в Орле, в своём доме, в 12 часов утра. Крестили 4 ноября (по новому стилю - 17-го) Фёдор Уваров с сестрой Федосьей Тепловой».

Помещицу звали Варварой Петровной. В девичестве - Лутовинова. В замужестве - Тургенева. 

Если сейчас задаться вопросом: «А что мы, собственно, помним о нашем классике Иване Тургеневе?», - то поневоле придётся признать правоту другого классика, Чехова: «После этого писателя останется восьмая или даже десятая часть от того, что он написал. Остальное же через 25-30 лет уйдёт в архив». 

Законодатель мод

Положим, со сроками Антон Павлович ошибся раза этак в четыре. В 30-е гг. прошлого века Тургенев ещё не потерял ни свежести, ни актуальности. Его читали и перечитывали, у него учились не только романтические барышни, но и такие матёрые профессионалы, как, скажем, Хемингуэй.

Хватил Чехов и с удельным весом наследия Ивана Сергеевича - по-прежнему востребованным осталось сильно меньше, чем даже десятая часть написанного им. Сейчас чуть ли не единственная ассоциация с именем Тургенева - рассказ под смешным названием «Муму». Ну и благодаря школьной программе по литературе Базаров, который, как известно, резал лягушек. Есть ещё заученное со школьной скамьи: «Великий, могучий, правдивый и свободный русский язык». И где-то на периферии сознания болтается малопонятное словосочетание «тургеневские женщины». Надо полагать, имеется в виду нечто среднее между романтической красоткой и гламурной кисой.

По большому счёту, нашу литературу на мировой арене сейчас представляют три гиганта - Толстой, Достоевский и Чехов. Тургенев, вечный оппонент первых двух, явно проигрывает. О нём почти и не вспоминают. И потому пришла пора восстановить справедливость.

Дело в том, что именно Тургенев одним мощным рывком вывел русскую литературу в мировые лидеры. До него даже Лермонтов и - представьте! - Пушкин считались чем-то вроде бледных повторений Байрона и Гёте. Но вот явился орловский дворянин. И Европа замерла в благоговении. «Острый и тонкий наблюдатель», - отзыв французского классика Проспера Мериме. «Гениальный романист, изъездивший весь свет», - это уже Мопассан. «Давно уже вы являетесь для меня мэтром, меня изумляет ваш талант», - письмо автора «Мадам Бовари» Флобера. «Если английский роман обладает какими-то манерами и изяществом, то этим он обязан Тургеневу», - Джон Голсуорси. И наконец, американец норвежского происхождения Бойесен: «Россия навсегда опередила Америку, ибо у нас нет Тургенева».

Кстати, об Америке. Когда русская эскадра во время тамошней Гражданской войны Севера и Юга пришла поддержать северян, политическое значение этой акции было почти перекрыто тем фактом, что наши моряки передали нью-йоркскому переводчику Юджину Скайлеру относительно свежий экземпляр романа «Отцы и дети».

Памятник И. С. Тургеневу на Манежной площади в Санкт-Петербурге
Памятник И. С. Тургеневу на Манежной площади в Санкт-Петербурге. Фото: Commons.wikimedia.org

Иными словами, Тургенев покорял. Очаровывал. Влиял. Можно даже сказать, что был главным русским во всём цивилизованном мире. Причём это касалось не только литературы как таковой.

Известно, что головной мозг Ивана Тургенева является одним из самых тяжёлых и объёмных. Он превосходит мозг Кювье и Ленина. Известно также, что юный Ваня поступил в Московский университет в 14 лет. Это было против всех правил. Но он, как говорили, имел «незаурядные способности».

Пророк в отечестве

Про незаурядные способности - святая правда. В 18 лет стать кандидатом, а в 23 - магистром философии, это кое-чего значит.

И одновременно - спортсмен, охотник, большой модник, экстремист, бунтарь и знаток кулинарии. Не слишком ли много для одного человека? Может, такого не бывает?

В случае с Тургеневым - запросто. По части кулинарии он одной левой уделывал природных французов: «Раз в году, а позже ежемесячно, на холостяцкие пирушки в Париже собирались Флобер, Золя, Доде, Гонкур и Тургенев, которому отводилась главная роль по части кушаний».

По части экстремизма - тоже. В архивах орловского суда до сих пор хранятся протоколы о бесчинствах его родни по линии матери: «Бригадир Алексей и майор Иван Лутовиновы избили до полусмерти попа Петра Иванова». Иван Сергеевич не отставал, правда, на более благородном поприще - в 1835 г. на него было заведено дело с любопытным названием: «О буйстве Тургенева, каковой с ружьём препятствовал передаче крепостной девицы её законной владелице». Чуть ли не единственный случай, когда русский дворянский писатель протестовал против крепостного права не на бумаге, а с оружием в руках. И в каком возрасте - парню было всего 17 лет!

Больше того. Наш классик, о котором в Европе проникновенно говорили: «Очаровательный колосс, нежный беловолосый великан», отличился и как самый отъявленный литературный хулиган. Вот его эпиграмма на издателя журнала «Отечественные записки» Андрея Краевского:

Незнакомый ни с Европой,

Ни с родною стороной,

Он берёт свинцовой ж…ой

И чугунной головой.

Когда-то Сергей Довлатов сказал о поэте Иосифе Бродском: «Он не первый. Он, к сожалению, единственный».

Долгое время таким вот «единственным» был для России и Тургенев. Свидетельством тому - примечательный разговор самого классика на железнодорожной станции:

«Подходят ко мне двое молодых людей. По костюму и по манерам вроде мещан ли, мастеровых ли…

- Вы будете Иван Сергеевич Тургенев, что написал «Записки охотника»?

- Я самый.

- Кланяемся вам в знак уважения и благодарности от лица русского народа».

 

 
Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх