История трех супружеских пар, встретивших любовь после 70-летия

В чем секрет семейного счастья пар, поженившихся после семидесяти? И что такое любовь в этом возрасте? Обо всем этом  рассказали три пары, которые полюбили друг друга уже после того, как вышли на пенсию.

Александра Тихонова и Николай Чудинов

Александра, 76 лет:

— Я почти всю свою жизнь прожила вдовой. Муж погиб, когда сыну было 5 лет, а дочери — 2 года. Пришлось растить их одной. Времени на свидания просто не было. А когда они выросли и зажили самостоятельно, у меня уже возраст был не такой, чтоб о романах думать.

И вот как-то раз сосед по даче надумал ее продать, а Коля ее купил. Так и познакомились. Однажды я его пригласила на вареники, он принес бутылочку наливки на вишне собственного приготовления. И так мы хорошо под эту наливочку посидели, что решили больше не расставаться (смеется). Через полгода и заявление в ЗАГС подали.

Тяжело, конечно, в таком возрасте друг к другу притираться. У каждого свои привычки, годами укоренившиеся. Приходится как-то договариваться, искать компромиссы. Но хорошего в нашей жизни все равно намного больше, чем плохого.

Первого мужа я очень любила, наверное, потому-то так долго замуж и не выходила. Но и Колю очень люблю. Правда, когда ты уже не молоденький, любовь совсем другой становится. Понятно ведь, что лет у нас впереди — на пальцах пересчитать можно. Зато каждый день ценить начинаешь. И человека, который рядом с тобой, тоже. Это такая радость, что мы можем вместе полюбоваться осенней листвой, прогуляться по зимнему лесу. Ведь кто знает? Может, следующей осени мы уже и не увидим. Или один из нас не увидит, некого будет за руку взять…

Я каждый день об одном молюсь: чтобы Господь меня первой прибрал. Не смогу я еще раз пережить потерю любимого человека. Одно жалко: он неверующий, венчаться не хочет. А я бы обязательно обвенчалась, чтобы и на том свете вместе быть.

Николай Чудинов, 78 лет:

— Так получилось, что я три раза был женат. От первой жены сам ушел: как говорится, не сошлись характерами. Вторая меня бросила, наверное, по той же причине. На третьей женился, когда мне уже было за 50. Может, и до сих пор бы вместе жили, но через несколько лет после нашей свадьбы она умерла — у нее был сахарный диабет. После этого дал себе зарок, что больше не женюсь. Буду дальше один свой век куковать. Так и прожил еще два десятка.

А потом врач сказал, что мне нужно чаще бывать на природе. И тут как нарочно объявление на глаза попадается: мол, продам дачу, и как раз за такие деньги, что у меня были накоплены. Вот я сразу и купил. И уже на следующий день, как туда приехал, с Шурочкой познакомился. Так что мне два раза подряд повезло! Это же такое везение: встретить в нашем возрасте человека, с которым ты захочешь быть рядом каждый день, вместе засыпать и просыпаться. Это редкость! Ценить надо, не всем такое счастье выпадает.

Смешно в нашем возрасте про любовь говорить. Это слово для молодых. Это у них все любовь да любовь, сегодня с одним, а завтра с другим. А у нас, наверное, все же больше нежность. Бывает, проснусь ночью, а Шурочка так тихо спит, что я вдруг пугаюсь, не случилось ли чего. Прислушаюсь: нет, все хорошо, дышит. И так мне на сердце тепло становится… Самому легче дышать, пока она рядом. 

 

Марфа Плотникова, 102 года, и Афанасий Харин, 61 год:

Афанасий:

— Мать меня как родила, так на снег и бросила. Хорошо, что бабушка с дедушкой приняли, воспитали. Так у них в деревне и рос, жил с ними до 35 лет. Работать я не мог — я ведь слепой с детства, только свет вижу, и все. Поэтому когда их не стало, я попал в интернат, сперва в один, потом в другой. Старшие брат с сестрой умерли, и у меня никого не осталось.

Когда меня перевели в Кудымкарский интернат, там я познакомился с Марфой. Уже, наверное, лет 15 прошло, как мы познакомились и подружились. Она веселая, петь любит. А я на гармони и на балалайке люблю играть, даже в краевом конкурсе самодеятельности раз участвовал. Вот так и живем: я играю, а она подпевает. Частушки любит петь — наши, пермяцкие.

В интернате к нам очень хорошо относятся. Год назад, когда мы поженились, комнату отдельную дали, стены перед нашим новосельем покрасили. Раньше мы друг к другу в гости ходили, а теперь вместе живем. У нас и на стене ковры, и на полу. Хорошо, уютно.

Раньше она обо мне заботилась — водила меня за руку везде. А сейчас у нее так ноги болят, что ходить не может, и теперь моя очередь о ней заботиться. Я ее кресло катаю. И расчесываю ее, и одеваю. Ночью ее согреваю, когда она мерзнет. Еще помогаю с людьми разговаривать. Ее в войну во время бомбежки контузило, слышит плохо. А теперь еще и не видит почти ничего. Да и говорит на нашем языке, на коми, а его не все понимают. 

Жена для меня самый родной человек на свете. Кроме нее, у меня никого нет. Вместе с ней я очень счастлив. Без нее мне скучно жить было, а теперь хорошо. И поговорить есть с кем, и обняться. Даже на ночь не разлучаемся. Жена говорит, что вместе со мной готова еще хоть сто лет прожить. А ее называю «моя девочка».

 

Тамара и Валентин Педичи

Тамара, 75 лет:

— У нас все получилось, как в романе. Познакомились мы еще в школе, когда наша семья переехала в Пермь. В старших классах начали дружить. А после выпускного я уехала поступать в Москву, и меня приняли. Пришлось уезжать. Мы с Валей, конечно, пообещали друг другу, что все равно потом, после института будем вместе. Года два переписывались, встречались на каникулах. Но сами понимаете, любовь на расстоянии долго не живет. На третьем курсе я встретила своего будущего мужа, через год мы решили пожениться. Я написала Вале, попросила меня простить и забыть.

С мужем мы прожили вместе 50 лет, вырастили двух сыновей, помогли им встать на ноги. Жили хорошо, в мире и согласии. Любили друг друга, жалели, никогда не изменяли. Он был очень хороший человек, во всем мне старался помогать. А потом заболел — рак, ничего не поделаешь. Что мы тогда с сыновьями пережили и вспоминать не хочу, такое было горе.

А однажды, когда я пошла в больницу за очередным рецептом на обезболивающее, то столкнулась в коридоре с Валей. Он пришел за таким рецептом для жены, у которой тоже была уже четвертая стадия онкологии.

Мы с Валей разговорились. Нам было что обсудить: когда в семью приходит такое горе, как у нас, любой поддержке рад, особенно когда тебя понимают. Стали созваниваться. Когда мой муж умер, он помогал мне с похоронами. Потом я помогала ему хоронить жену. А еще через год мы решили, что пора забыть о прошлом и попробовать склеить кусочки наших жизней.

Вместе мы живем уже три года. И знаете, что я хочу сказать? Оказывается, и в нашем возрасте можно полюбить по-настоящему. После смерти мужа я думала, что у меня уже все внутри выгорело, ничего не осталось. А теперь сама удивляюсь, сколько еще было не израсходовано любви и заботы, нужно было только найти, на кого их потратить.

Не знаю, сколько лет еще нам отведено, да и загадывать не хочу. После смерти мужа я поняла, что в любой момент все, что казалось таким надежным, может за минуту рассыпаться в прах. Но жить все равно надо так, будто впереди вечность, никогда не терять надежду на лучшее. Пока живешь полной жизнью, ты еще молодой. Тем более, когда рядом есть надежный человек. Это ведь мы только со стороны выглядим, как старики. А в душе нам по-прежнему восемнадцать.

Валентин, 76 лет:

— Говорят же, что первая любовь не забывается. Это правда. Я не забыл. Всегда про Тому помнил. И когда мы снова встретились, сразу понял: это судьба. Видно, суждено нам было всю жизнь прожить вместе, жалко, что не так сложилось. Что же, хорошо хоть под старость все получилось.

Дети меня не понимают: зачем, говорят, в таком возрасте, жениться? Живите вместе, но не регистрируйтесь. А я так не могу. Хочу, чтобы все знали, что Тома — моя жена и перед людьми, и перед Богом. Пока смерть нас не разлучит. Не знаю, сколько нам суждено еще прожить вместе. Зато я знаю, что в последнюю минуту хочу видеть перед собой ее лицо.

Не скажу, что мы с моей умершей женой жили плохо. Всякое, как водится, бывало. И мирились, и ссорились. Ее я тоже любил. Но знаете, сейчас мне кажется, что все это не со мной было. Как-то не по-настоящему. Почти 40 лет вместе прожили, а помнятся эти годы так, словно я в кино их видел. И вот только сейчас моя настоящая жизнь началась. Пусть и короткая, зато моя.